Продолжу, остановилась на сценах, где нет слёз. Потрясающей красоты молодая женщина Мария Элена на балу, помните, в белом, с роскошной копной волос. Перед этим разговор с Хорхе Луисом, о котором я в начале темы писала, её признание. Он поверил, что она не сумасшедшая, что говорит ему правду и повторил своё предложение руки и сердца, более того, пообещал найти её сына. Она приняла, он её единственный друг и союзник и, возможно, в этом её спасение. Как они вошли в зал, он вёл её под руку, и её торжество- она снова королева, а о её боли никто не узнает. Гордость и осанка дель Хунко, женское великолепие Кастро- какая сцена!!! Зависть со всех сторон, злые языки замолчали. Умница, она держится, у неё снова есть надежда... Но на мгновение выправка изменила ей: в толпе она увидела ЕГО! Отца ребёнка. И она снова, как девочка, испуг, как будто увидела призрак из прошлого или почувствовала, что не сможет противиться, если он позовёт? Он ведь вернулся за ней, но попал как раз на объявление её помолвки с другим! Вот опять же совсем короткий эпизод, третий из её истории с Альфредо Сальвадором Пинеда, но понятно, насколько сильно владеет ею это чувство - любовь к нему, влечение или одержмость? И одна из следующих сцен новое подтверждение тому. Сестра читает ей объявление в газете о его женитьбе (на самом деле, она спутала его имя с именем его друга, который написал Мариелене письмо) и рассказывает,что он приходил искать её. Ироничное спокойствие, с каким она принимает эту новость ("Надо же,этот негодяй искал меня!"), вскоре сменяется яростью (о, темперамент Вероники!): « Я его забыла! И ты никогда не узнаешь имя самого главного мужчины в моей жизни!» И далее признание матери: "Ты его ещё любишь?" - "Он был первым мужчиной в моей жизни, мама, и, думаю,что последним. Я никогда не смогу его забыть". Как говорится, целая палитра красок в этих сценах,связанных с известием о его женитьбе, и главная, обертоном ко всем явным и таким ярким - горечь предательства. От его любви ничего не осталось, Альфредо потерян навсегда, и неизвестно, удастся ли отыскать их сына.
И эта последняя надежда вскоре разбивается. Хорхе Луис только было вышел на след няни Долорес (кстати, проблема была в том, что за все годы её работы никто из дель Хунко даже не поинтересовался, а какая у неё фамилия) но выяснилось, что она опять пропала, уже не помню, о каких именно ниточках шла речь, но потерялась и последняя. И тут же Мария Элена узнаёт о блестящей должности за границей, которую предложили Хорхе Луису и от которой он отказался из-за неё. Она уговаривает его принять это место и последним и главным её аргументом стало: «Хорхе Луис, я не люблю тебя». Мягкость и сострадание, присущие многим ранним героиням Вероники, здесь снова сослужили ей службу, у неё это получилось не обидно, видно, что она сама от этого мучится не меньше его. И честность до конца. Вот опять же хочется подчеркнуть: у неё не осталось никаких иллюзий, и ясно, она нуждалась в поддержке и дружбе Хорхе Луиса, ведь он был единственный, кто её принимал и её «бесчестие» тоже, и кто искал её сына, так вот несмотря на это одиночество и всё новые удары она оставалась добра к другим… С семьёй, правда, было несколько по-другому. Не было открытой войны, но было отчуждение со стороны Марии Элены, её повисшее в воздухе обвинение. И один разговор чуть растопил лёд в отношениях. Мария Элена обвиняла мать в том, что их с отцом вполне устраивает такой поворот событий, её горе для них облегчение, и тут она увидела вязанные детские вещички в шифоньере матери… и всё поняла… это было для её сына. И на этом месте ревели все: Мария Элена, её мать и я. Она просила прощения у мамы: «Я думала, что для тебя это неважно». Мать просила прощения у дочери за свою трусость, на том и закончилось. Вот что это опять же как не сострадание, чуткость к чужому горю и способность простить? Я к чему это пишу: Эмма как-то тут обмолвилась, что ей не хватает в этой героине добродетелей Марианны. Мне же скорее наоборот… Марианне проще было быть доброй, её любили и опекали, её не предавали (разве что было одно-два недоразумения). А вот Магдалена и Леонарда в схожих обстоятельствах ожесточились и ощетинились посильнее.
Прошло ещё лет шесть-семь, а Мария Элена всё это время жила, как робот, как сообщил голос за кадром (кстати, мне очень понравилась эта деталь - я о закадровом рассказчике, как я поняла, рассказ вёлся от лица Альберто). Ни с кем не общалась, «из дома в церковь и из церкви в дом». С домашними отношения оставались натянутыми: Мариелена жила воспоминаниями, а в воспоминаниях её родители были врагами её сына, а сестра завистницей и интриганткой… Не устаю млеть от красоты Вероники в этом сериале, но в этой части особенно! Её отец решил стать попечителем матерей-одиночек и не жалел денег на это, за что его благодарил священник на собрании - сцена, где он своей речью довёл Мариелену до обморока. Да, совесть всё же заговорила в нём, Мариелена ежедневно была ему живым укором, но! Как он называл тех самых женщин, которым собирался помочь, и как он называл их детей! Бесчестными, идущими на поводу низких желаний, опозорившими себя и свои семьи и всё в таком духе, ну, а их дети, естественно, бастарды и вызов обществу… Как тут не лишиться чувств. Лицо Вероники при этом помимо того, что красоты неописуемой и зеркало эмоций, сначала скрываемых за маской бесстрастия, так ещё и с отпечатком пережитого ранее: взрослая, с затаённой болью… Вживание в роль, личный опыт, актуальность сцены для её тогдашней жизни? Бессловесная сцена, где всё сказано. Очередная из тех, про которые хочется сказать: даже если бы не было никаких других сцен здесь с Вероникой, всё равно стоит смотреть сериал!
Её поймал и удержал Армандо, в прямом и переносном смысле. Так они познакомились, и он со временем узнал её тайну. Очень нравится их совместная сцена в кафе, знакомство. Улыбка Мариелены - редкий подарок в сериале, и тем он ценнее. Даже если эта улыбка чуть смущённая и совсем не от веселья. Но чувствуется, что ледяная стена, которой она отгородилась от окружающих, оттаивает рядом с Армандо... И ещё один поцелуй, уже с Армандо – и снова против её воли, но вслед желанию... А какая была музыка (не перебитая новой, которой заглушали оригинал), когда она его спрашивала: «Ты всё ещё хочешь жениться на мне, после того, что узнал?»! И слёзы в её глазах, и его объятия, и её облегчённая улыбка («Я так боялась, так боялась!»)... Их любовь – счастье пополам с болью и мольба в глазах Марии Элены. Жалко, что и их совместных сцен было так мало. Перед его гибелью, за день до свадьбы, да и пораньше, когда она призналась ему во всём, она просит его позволить ей остаться у него, говорит, что боится разлучаться, что у неё нехорошее предчувствие. Он же считает, что нельзя поддаваться желанию, потому что о последствиях они должны думать уже сейчас, дети не должны страдать от ошибок родителей... В общем, на то они и предчувствия, чтобы сбываться. Он попал в аварию. Вот что меня поразило в сцене его смерти, так это её спокойствие и смирение перед судьбой. Когда он закрывает глаза, она свои обращает вверх, кажется, что обращается к богу: «Новый удар? Принимаю, раз такая моя судьба». И её спокойствие хуже слёз…..
И это новое смиренное спокойствие - то, что она вынесла в результате своих потерь. В следующей сцене она так приветлива и добра с родителями, просит у них прощение за своё прежнее поведение (!) и говорит, что не собирается больше оплакивать свою потерю, потому что знает, что должна и может приносить пользу другим и хочет посвятить себя чужим детям. Она просит отца устроить её работать в том попечительстве матерей-одиночек и их новорождённых детей… Перед этой силой я преклоняюсь. Стоит ли и здесь говорить об игре Вероники? Внешнее спокойствие, лёгкая улыбка, но видно, какой ценой это далось, какое самообладание…
На этом почти (а точнее, на помощи сестре и участии в удочерении Кристины) и заканчивается первая часть «Права на рождение», по сути, заканчивается история Марии Элены дель Хунко и начинается история Альберто Лимонты. Сцен, которые бы отражали метаморфозы героини, стало меньше. Уже нет т таких разительных перемен, но со временем в ней появляется больше уверенности (пожалуй, после разговора с Альфредо), а под конец и вовсе она сияет счастьем, и тут Вероника снова не скупится на эмоции. Если пройтись по любимым сценам из этой половины, то, как отмечала раньше, разговор с Кристиной в самом начале: её лицо, когда она вспоминала Армандо, любимый свет глаз и добрая-предобрая, хоть и полугрустная, улыбка. Сейчас опять же сравниваю эту благодарность за то, что было, с горечью Леонарды, когда она думала об Эрмило. А Кристина её назвала «почти святой»…. Никого не напоминает??? Почти святая, которая чувствует себя последней грешницей и которой по прежнему больно, когда говорят о таких вот «обесчещенных женщинах» или ещё хуже, Кристина уточнила «а сколько таких скрывается под видом респектабельных дам, которые воображают себя…» Мария Элена тут попросила не продолжать, не мучить её, и её лицо исказилось, как от физической боли… Кстати, о физической боли… заработала она себе за эти годы и сердечную болезнь. Так что Хорхе Луис боялся ей признаться, что нашёл её сына, чтобы не спровоцировать сердечный приступ. Когда он приходит к ней с этим известием в монастырь и узнаёт от другой монахини о её болезни, эта их встреча также из любимых сцен в сериале. Добрая встреча, как оба рады, как он за неё переживает и она… за него и за то, какой он её находит… И всё же эта любовная история для меня осталась невнятной: в какой момент Мариелена полюбила Хорхе Луиса и была ли это, действительно, любовь, а не долголетняя дружба и восхищение, помноженные на чувство благодарности? Или нам это как раз и выдают за истинную любовь, не зависимую от влечения пола? А ту, другую, считают преступной и недостойной? Что-то этот момент для меня остался неясным. Но очень даже допускаю, что это просто неудачная нарезка: так, нарезку «Дикой Розы» от того же производителя смотреть невозможно, от самой Розы и их с Рикардо любви оставили рожки да ножки, зато интриги Роблеса и всех его любовниц, убийц разного калибра, с отчётами всех полицейских за исключением того, который «обслуживал» Розу, оставили во всех подробностях. В таком виде сериал никогда бы не стал моим любимым. Вот и тут думаю: что же осталось за кадром?.. Вернусь к любви Мариелены и Хорхе Луиса, одна сцена всё ж даёт надежду на то, что «мальчик был»: сцена в церкви, во время венчания Альберто и Кристины, напряжение Мариелены, когда она чувствует взгляд Хорхе Луиса, её замешательство: опустить голову или же встретиться с ним взглядом, то, как она приняла его руку, и улыбнулась почти сквозь слёзы… Нееет, всё таки любовь!
Единственное, что я не понимаю в этом характере (может, опять же за отсутствием многих сцен и нюансов) почему она при всей своей доброте затаила такую злость на Альфредо? Кем он был в её жизни? Почему она его приезд восприняла как знак, что медлить нельзя, срочно – в монастырь! При этом глядела на фотографию Армандо, просила его дать ей силы... По сути, это было бегство, хотя она и говорила отцу, что это решение вынашивала давно. Значит, там всё так и не зажило? Или она боялась его как тёмную сторону себя? Ведь и тогда, когда Армандо был жив и просил её руки, она ему признавалась: «Я боюсь. Есть что-то внутри меня, что мне говорит, что я не имею право на счастье». Может, дело было не только в том, что её сын был далеко, но в том, что она по-прежнему казнила себя за то «грехопадение»? (тем более что она тогда отказывалась надевать белое под венец) Мариелена как Антилеонарда? Почему потом так препятствовала общению Альфредо с сыном? И упрекала, что он всю жизнь ей покалечил (что отчасти правда, но мне кажется преувеличением, тем более при её-то великодушии)... Не знаю, может, её история и не история несбывшихся надежд, а история примирения с прошлым, его принятия, избавления от чувства вины? Не всё здесь так просто, и понять до конца героиню не могу, а хотела бы, эх, посмотреть бы это полностью...
Пока прерываюсь.